Эндрю Сильвия - Розабелла
Сильвия ЭНДРЮ
РОЗАБЕЛЛА
Филип Уинболт, благородный, веселый, решительный, имеющий высокое положение в обществе, влюбился в свою соседку по поместью Аннабеллу Келланд. Или в ее сестру — Розабеллу? Он и сам не знает: ведь сестры — близнецы и как две капли воды похожи друг на друга...
Кого же он все-таки поведет к алтарю?..
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Лондон. Рождество 1818 г.
— Мне все равно, что вы скажете, Джайлс! На этот раз я поступлю так, как считаю правильным, — сказала молодая женщина, смотревшая в окно на заснеженный пейзаж. Поскольку эти слова адресовались мужчине, стоявшему посреди комнаты, она повернулась к нему.
На ее лице были написаны одновременно вызов и мольба. Однако на мужчину это не произвело ни малейшего впечатления.
— Какая редкость, Розабелла! Ты снова хочешь убедить себя в том, что твои желания совпадают с твоими обязанностями?
Наступило молчание. Розабелла Ордуэй пыталась взять себя в руки. Ни к чему рыдать — от этого ей делается только хуже, не говоря уже о том, что джентльмена, стоявшего перед ней, раздражает подобное проявление слабости.
Джайлс Стантон был суровым и непреклонным человеком. Она сделала для храбрости глубокий вдох и сказала:
— Джайлс, моя сестра живет в Темперли одна с больным отцом. Я хочу побыть с ними на Рождество. Что в этом неразумного?
— Понятно. Сейчас в Лондоне довольно скучно, да и этикет требует, чтобы ты не появлялась в обществе во время траура!
— У меня нет желания бывать в обществе, Джайлс. Я просто хочу провести Рождество в Темперли.
— Какая преданность! Скажи, когда ты там была в последний раз?
Она закусила губу и отвернулась.
— Четыре года назад.
— Четыре года? А с тех пор как ты вышла за моего кузена и стала миссис Ордуэй? Твое теперешнее желание увидеть их выглядит не очень убедительно.
— Мы... мы один раз к ним ездили... Но возникли причины...
— Ну разумеется! — насмешливо воскликнул он. — Зачем же покидать обожающего тебя мужа, любящую свекровь и такой уютный дом, чтобы нанести визит затворнику отцу и сестре? Разве может ветхий и, скорее всего, продуваемый сквозняками особняк сравниться со всем этим великолепием?
Он обвел глазами просторную гостиную. Огромные зеркала в золоченых рамах отражали обтянутые шелком стены, сверкающие канделябры и изящную французскую мебель. На столиках были расставлены табакерки и другие ценные безделушки — страстное увлечение Стивена.
Розабелла вздрогнула — она не любила эту комнату. Взглянув в зеркало напротив, она увидела свое отражение: эфемерное существо в траурном платье, почти незаметное рядом с высокой фигурой мужчины.
— Ну?
— Джайлс, почему вы так меня ненавидите? Вы отсутствовали четыре года, и что вы можете знать? — Она старалась сохранять спокойствие, однако голос у нес задрожал и готов был сорваться на крик.
Она крепко сжала руки, чтобы унять дрожь, так как успела понять: любое проявление чувств вызывает у Джайлса презрение. Ей надо уехать. Надо!
Она очень любит тетю Лауру, но ей необходимо самой прийти в себя, обрести физические и душевные силы.
— К чему эта театральность, Розабелла? Я вовсе не "ненавижу" тебя. Не доверяю — это точнее.
Любому глупцу ясно, почему ты хочешь сейчас уехать из Лондона. Прошло два месяца, как я тебя узнал. За это время я не заметил ни единого признака скорби по моему кузену.
Странно ожидать, что ты останешься только из-за тети Лауры. Теперь, когда для тебя недоступны все эти рауты, балы и легкомысленное времяпрепровождение, ты скучаешь. Хоть раз в жизни заплатишь за свое содержание!
— Я не понимаю, поч
